А не помочь ли матушке-природе?

Сегодня уже многих людей можно назвать частичными «киборгами». Им вживляют кардиостимуляторы, инсулиновые помпы, они активно пользуются контактными линзами, слуховыми аппаратами, у человека много и других искусственных устройств – помощников. Эти новинки техники всё активнее вторгаются в нашу повседневную жизнь. И недалеко то время, когда человек и техника станут единым целым. Искусственные запасные части тела помогают человеку обеспечивать себе относительно комфортную и качественную жизнь. Это хорошо знают доктора московского городского центра эндопротезирования костей и суставов, работающего в городской клинической больнице им. С.П.Боткина. Их интеллект, знания, золотые руки творят чудеса, благодаря которым человек чувствует себя полноценным членом общества. Возглавляет центр доктор медицинских наук, профессор кафедры травматологии, ортопедии и хирургии катастроф Первого Московского государственного медицинского университета им. И.М.Сеченова Валерий Мурылев.

Дарящие новую жизнь

В жизни каждого врача бывают случаи, которые надолго остаются в памяти. Несколько лет назад к Валерию Юрьевичу привезли на коляске 30-летнюю больную женщину. В течение 10 лет она пребывала в ней после тяжёлой черепно-мозговой травмы. У неё были также повреждены оба тазобедренных сустава, а коленные так застарели в своей «скорлупе», что не сгибались. Консилиум центра решил, что надо попробовать ей помочь. На-чали с операции тазобедренного сустава правой ноги, поставив искусственный протез, – получилось. Потом взялись за колено – и тоже успех.
Бравшись за вторую ногу, врачи решились сделать одномоментно протезирование и колена и бедра, хотя были большие сомнения. Это была их первая проба новой методики одновременного хирургического эндопротезирования. Конечно, волновались. И облегчённо вздохнули только тогда, когда услышали от больной, что впервые за 10 лет она самостоятельно смогла повернуться на бок. Была долгая реабилитация, пациентка стала ходить с помощью «ходунков».

Вдохновлённые результатом, врачи, во главе с профессором Мурылевым, предложили пациентке новую операцию, чтобы дать ей возможность ходить своими ногами. Но она отказалась: «Не хочу рисковать. Слишком долго я была вне жизни. Вы не представляете, Валерий Юрьевич, какое это счастье самостоятельно, хотя бы и на «ходунках», дойти до кухни и сварить себе чашечку кофе».
Чем может простой человек в знак признательности отблагодарить своих спасителей? Сердце подсказало молодой пациентке, что принести им в дар. Будучи художником, она вышила из мельчайших бусинок бисера икону Богоматери, которую освятили. И теперь она оберегает коллектив — в это здесь верят.

– На кафедре и в Боткинской, – рассказывает профессор, – я с момента окончания института, а ещё точнее – со времени поступления в вуз, с 18 лет. Сначала был санитаром. Здесь «правили бал» корифеи, вся хирургия попадала сюда, поэтому мы видели все операции, участвовали в них, а после 3-го курса как медсёстры, медбратья, волонтёры помогали врачам. Помню ещё, как оперировал сам заведующий кафедрой профессор Игорь Борисович Розанов. Так что здесь я как дома.

Как ни странно, но за такой привязанностью к медицине у Валерия Юрьевича не стоит основательной семейной традиции. Точнее, дедушка был врачом, но санитарным. В 35 лет, будучи до этого и столяром, и электриком, он захотел вдруг стать доктором. Почитал, полистал какие-то книги и пошёл сдавать экзамены. Провалился на первом же испытании. Рас-троенный, присел в скверике на скамейку. Проходивший мимо мужчина поинтересовался, почему парень такой грустный. И тот рассказал о своей мечте. Незнакомец, убедившись в том, что он страстно хочет учиться, взял его за руку, привёл в институт и распорядился зачислить в студенты. Незнакомцем оказался... нарком здравоохранения Н.Семашко. Министр опекал деда всю жизнь, и Валерий с самого детства только и слышал: Семашко, Семашко, рассказы о медицине, войне, госпиталях, эпидемиях.

Если бы он не видел всю подноготную травматологии, может, и не выбрал бы её. Но... В ней работал профессор Илья Аронович Мовшович – именно он создал центр протезирования костей и суставов. К тому же он очень тепло относился к молодёжи.

– Травматолог – тяжёлая профессия, – говорит Валерий Юрьевич. – Если когда-то в год у нас проводилось не более 300 операций, то сегодня – 1500. В начале 90-х число операций возросло добавились стреляные, резаные раны. К тому времени сформировался прекрасный коллектив центра. Но вдруг исчезли ординаторы, молодые сотрудники, ставки освободились. Многие уехали за рубеж. А у меня такого желания никогда не было. Английский язык я выучил ещё в школе, и сегодня у меня с ним проблем нет. А родина у меня одна – Россия.

Сами учатся, учат других

Валерий Юрьевич окончил ординатуру, аспирантуру, под-готовил кандидатскую диссер-тацию. То было время, когда стали активно разрабатывать эндолимфатические методики. Суть их в том, что при операциях на коленных, тазобедренных суставах через лимфатический сосуд на стопе человека с помощью катетера вводят антибиотики один и иммуностимуляторы, и, как показала практика, такая профилактика впоследствии не даёт осложнений... Затем защитил докторскую...

Городской центр эндопротезирования костей и суставов на базе отделения травматологии создали в 1992 г. Здесь начались научные разработки, и пошла практическая самостоятельная деятельность в новой области. Сюда небольшими партиями стали поступать протезы. В том числе и эндопротез тазобедренного сустава, разработанный в основном сотрудниками больницы — профессором И.Мовшовичем, М.Холодаевым. С 2000 г. в Москве стали разрабатывать социальные программы для реабилитации инвалидов, искать, кто будет делать эти эндопротезы, думать о клиниках, которые серьёзно займутся данной проблемой. Главной научно-методической школой стал городской центр на базе Боткинской больницы. Сначала количество операций определялось поставками импортных имплантатов – их получали через Минздрав, потом в стране научились выпускать эти изделия сами. Прежде всего, искусственный коленный сустав, потом локтевой, а двигаясь дальше, и плечевой. Бытует мнение, говорят травматологи, что больные плохо переносят операцию по замене плечевого сустава. Но здесь дело в другом – просто надо проводить операцию по показаниям. Это высокотехнологичное вмешательство, и здесь используются не таблетки, а сложное современное оборудование, особые протезы.

В месяц в центре можно сделать 30-35 операций, а можно и 90 – они все разные. В соответствии с социальными программами пациенты сюда попадают по квотам, сколько их будет, заранее никто не знает. Вот в прошлом году квоты поступили в апреле, а деньги за эндопротезы – в середине июля. И получалось, что помимо своих операций надо было выполнить ещё 260. Так что нагрузки здесь большие. Есть ещё и человеческий фактор: фирмы могут долго не поставлять эндопротезы, а то вдруг пришлют все одного типа.

– Иногда в день приходится делать до 12 операций, – поясняет Валерий Юрьевич. – Но у нас отличный коллектив золотые сёстры. Всё чётко расписано, каждый знает свой алгоритм действий и выполняет всё безошибочно. Прооперированных пациентов наблюдаем – они приходят на осмотры и через несколько месяцев и через полгода, год.

Особой гордостью центра сегодня является навигатор – это когда протез коленного сустава устанавливается с помощью компьютера. Валерий Мурылев говорит, что этот аппарат – просто золото. С каждым годом методика всё круче и круче. Здесь уже проведено более 600 таких операций.

Благодаря навигации в центре практикуют одномоментную замену больных суставов. Для пациентов это буквально счастье. Как показала практика, если заменить один сустав, пациент ещё не начнёт ходить и не оценит результата, пока не поставят второй. А при одномоментном вмешательстве – результат отличный. При этом экономится время и средства. Здесь внедрили новую методику 3 года назад, и сейчас сделано уже до 15 таких операций. Причём среди пациентов есть такие, кому за 70.

Ещё одну существенную «деталь» отмечает профессор Мурылев: при протезировании сейчас нет таких больших кровопотерь, как раньше. На заре применения этой методики кровопотеря составляла до 1,5 л, сегодня – 200 г. Если раньше в день делали одну операцию, и она длилась до 3 часов, то сейчас тот же тазобедренный сустав меняют за 50 минут. А на одном операционном столе за день ставят 5-6 протезов. И на мой вопрос о том, не способствует ли такая «поточная» работа эмоциональному, психологическому выгоранию хирурга, о котором сегодня довольно часто говорят врачи, услышала ответ:

– У нас она не совсем поточная. Да, оперируем очень много – мы сами смеёмся над собой, что работаем как «зайцы на барабане». Но если серьёзно, то на самом деле все пациенты разные, и хирургу надо каждый раз думать, творить, пробовать. За 5 лет, кстати, у нас внедрено 25 патентов.

Тут надо отметить, что плюсом к патентам профессор Мурылев удостоен премии правительства Москвы за участие в разработке неинвазивных методов протезирования. В центр часто приезжают поучиться работе навигации. Недавно профессор выступал на конгрессе на Майорке, где демонстрировал преимущества этого метода. Даже немецкие коллеги сказали, что обязательно станут его активно использовать.

– И сколько стоит комплект эндопротезов? – интересуюсь у Валерия Юрьевича.

– Закупками я не занимаюсь, нас вообще эти вещи не интересуют. Заботу об этом взял на себя Департамент здравоохранения столицы, и это здорово, когда врачи освобождены от обязанностей экономистов и покупателей. Раньше я сидел и считал число больных, которым требуется операция, занимался экономикой, теперь же нам стало проще.

И на второй вопрос, во сколько обходится лечение одного пациента, ответ такой же короткий:

– Вопрос опять же не ко мне. Есть федеральный стандарт, есть ОМС. Моя задача – обеспечить медицинский стандарт. Хирургам хотелось бы, конечно, уменьшить сроки ожидания пациентами установки протезов. У нас они от 3 месяцев до 2 лет, в зависимости от централизованных поставок, но, правда, и в Великобритании – 6 месяцев...

Особо отмечает Валерий Юрьевич, что многое зависит и от руководства стационара, частью которого является центр:

– Наш главный врач Владимир Николаевич Яковлев, профессор, заслуженный врач РФ, знает, чем должна отличаться клиника от простой больницы: высокими технологиями, специалистами, которые непременно должны развиваться. Не припомню случая, чтобы, рассказав о чём-то новом главному, тут же не получил помощь, а результат – мы идём вперёд, осваиваем новые рубежи. Коллеги и пациенты знают, что Боткинская – ведущая по эндопротезированию.

Своей дорогой

В этом деле В.Мурылёву интересно всё. Каждый год появляется что-то новое – более современные конструкции, специальные компоненты для молодых, и всё это надо тут же осваивать и вводить в практику. Он признаётся, что когда становится к операционному столу, не знает, что его может ожидать, и надо быть готовым к любым неожиданностям. Бывает, что приходит пациент, а кость у него уже – одна труха. И на этом фоне может случиться перелом. К тому же каждый пациент требует тщательного выхаживания. У него вдруг может обнаружиться вялотекущая инфекция, так что хирург должен быть готовым ко всему.

– Мы ожидаем, что в ближайшее время количество больных станет только увеличиваться, – говорит Валерий Юрьевич, – поскольку срок жизни ранее установленных эндопротезов – около 15 лет. В России начали активно практиковать эндопротезирование коленного сустава в начале 2000 г. , вероятно, скоро так или иначе должны будем проводить ревизию, а значит, бум обеспечен.

Прогресс не остановить
Произвести операцию – это полдела. Дальше за пациентом надо постоянно наблюдать: как он ходит после операции, как себя чувствует. Результат достигнут только тогда, когда пациент удовлетворён.

– У нас больной, как правило, начинает ходить на 2-й день, через 4 дня – занимается на тренажёрах, его заставляют ходить по лестнице, – говорит Валерий Юрьевич. – При выписке объясняем, как вести себя в дальнейшем. Через 1,5 месяца человек уже оставляет костыли, в реабилитационных санаториях проходит необходимый курс. И мы уже другими видим этих людей.

У врачей в Европе сейчас тенденция – все хотят уйти в «лёгкую» хирургию. Доктора из Германии как-то недавно жаловались, что хирурги всё чаще хотят заниматься артроскопией, где можно сделать 10 операций в день, а вот число специалистов, которые занимаются ревизионной хирургией, остаётся на том же уровне. Вот и в московском центре эндопротезирования озабочены тем, что вскоре дело передать будет некому...

...Сегодня всё чаще мы задаём себе вопрос: останется ли человек человеком, если всё больше органов у него станут механическими. Но прогресс не остановить – биологические «запасные части» для человеческого организма медицина уже тоже учиться выращивать, и есть первые успехи. Но хочется надеяться, что и другая – профилактическая медицина тоже будет прогрессировать, и тогда «киборги» завоюют мир нескоро.

Валентина ЗАЙЦЕВА.